Первая мировая война воспринимается как катастрофа, подорвавшая веру миллионов людей в спасительную силу прогресса науки и техники. Война вызвала острый экономический и политический кризис, гибель империй и образование национальных государств. К сожалению, это одно из главных событий ХХ века оказалось забытым в сознании белорусов. И в этом «заслуга» советской историографии, внедрившей в историческую память народа классовые символы. Первая мировая война, как империалистический феномен, была перекрыта гражданской войной 1918 – 1920 гг., утвердившей новые, социалистические ценности.
В отечественной историографии первые работы, в которых определялась роль Первой мировой войны в судьбе белорусского народа, принадлежали политическим деятелям. Представители левых сил были сторонниками марксистско-ленинской трактовки империалистической войны. Для них «война создала такой необъятный кризис, так напрягла материальные и моральные силы народа, нанесла такие удары всей современной общественной организации, что человечество оказалось перед выбором: или погибнуть или вручить свою судьбу самому революционному классу для быстрейшего и радикальнейшего перехода к более высокому способу производства» [1, с. 197 – 198]. Первая мировая война рассматривалась как ситуация, благоприятная для начала мировой социалистической революции.
Несколько иной была позиция лидеров белорусского движения и «молодой» национальной историографии. Они считали, что империалистическая война способствовала консолидации всех антиправительственных сил и актуализировала национальный вопрос. Для них, как писал В. М. Игнатовский, белорусское национальное движение («беларускае Адраджэнне») являлось «составной частью… движения социальной революции, которое освобождает пролетариат и крестьянство, с одной стороны, и угнетенные народы – с другой стороны» [2, с. 233]. Историк отмечал, что «в Беларуси Октябрьская революция, развязав социальный вопрос, должна была столкнуться и столкнулась с национальным вопросом». Результатом этой конфронтации стало провозглашение Белорусской Народной Республики [3, с. 177]. Подобный взгляд высказывал М. В. Довнар-Запольский. В главе ХХII-й «Истории Белоруссии» он подробно осветил деятельность белорусских партий и организаций в России, отметив лидирующую роль Белорусской социалистической громады [4, с. 535 – 565].
Поскольку отрицалась руководящая роль партии большевиков в событиях 1914–1917 гг., а национальный вопрос ставился выше социального, то позиция белорусских историков и общественных деятелей в дальнейшем была оценена как буржуазно-националистическая и враждебная интересам белорусского народа. Попытка В. М. Игнатовского выделить Первую мировую войну в качестве хронологического рубежа («Война 1914 года… начинает собой новый период истории как России, так и Беларуси» [3, с. 174]) не была замечена в белорусской советской историографии. Периодизация отечественной истории базировалась на формационном подходе. 1917 год знаменовал собой смену капиталистической эпохи на социалистическую формацию. В результате нарушался ход исторического развития.
В Белорусской ССР Первая мировая война не изучалась как целостный исторический феномен. Только в коллективных работах обобщающего характера мы видим попытку создать концепцию Первой мировой войны в Беларуси. Схематически его можно представить следующими положениями: обострение межимпериалистических противоречий – начало войны – крах II Интернационала – деятельность большевиков по превращению империалистической войны в гражданскую – тяжелое положение Беларуси – активизация рабочего, крестьянского и солдатского движения – Февральская буржуазно-демократическая революция [5, с. 470 – 491]. Таким образом, Первая мировая война для Беларуси «обрывалась» в 1917 году, хотя завершилась в 1918 году. Белорусские национальные деятели назывались «лживыми «друзьями» белорусского народа», «лакеями немецких баронов» [5, с. 477].
Белорусские советские исследователи на основе марксистко-ленинской методологии и партийно-классового подхода в основном изучали проблемы Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны. События Первой мировой войны рассматривались в контексте боевых действий, деятельности РСДРП(б) по подготовке народных масс к свержения царизма, развертывания революционного движения среди солдат, рабочих и крестьян.
Главное внимание историков уделялось изучению революционного движения и деятельности партии большевиков (Т. Е. Солодков [6], С. З. Почанин [7], В. И. Салошенко [8], Э. М. Савицкий [9].
Поскольку Западный фронт сыграл важную роль в победе социалистической революции, то значительное количество работ было посвящено событиям 1917 года в белорусских губерниях. Это монографии И. И. Саладкова [10], И. М. Игнатенко [11], В. Г. Гневко [12], М. М. Смольянинова [13], П. К. Башко [14]. Основное внимание обращалось на формирование объективных предпосылок победы Великой Октябрьской социалистической революции в белорусском обществе.
Вопросы национального самоопределения белорусов в годы Первой мировой войны затрагивались в работах В. А. Круталевича [15], Н. С. Сташкевича [16], В. Ф. Ладысева и П. И. Бригадина [17], С. С. Рудовича [18] и других исследователей. Авторы доказывали, что первая белорусская государственность – БССР – стала результатом последовательной национальной политики партии большевиков, в частности, позиции В. И. Ленина.
В 90-е гг. ХХ века произошла смена научных парадигм: советская историография уступила место белорусской национальной исторической концепцией. У исследователей появилась необходимость рассмотреть революционные события 1917 года на общем фоне Первой мировой войны (Н. Е. Семенчик [19], С. С. Рудович [20] и другие).
Большое внимание стало уделяться изучению военных событий на Западном фронте [21]. Историческую карту «Беларусь в период Первой мировой войны» для общеобразовательных учреждений республики подготовил А. М. Лукашевич [22].
Одной из наиболее важных в белорусской исторической науке стала проблема беженцев из оккупированной кайзеровскими войсками территории. Различные ее аспекты нашли отражение в работах Н. Б. Щавлинского [23], А. Миколаевича [24], В. Р. Саматыя [25], А. М. Бабкова [26], В. Г. Мазца [27], А. Ф. Лапановича [28], В. Г. Корнелюка [29]. Помимо этого историки изучали депортацию немцев, австрийцев, евреев, турок (С. С. Рудович [30], В. П. Пичуков [31], Э. Г. Иоффе [32] и другие).
Также белорусские исследователи анализируют белорусское национальное движение в годы войны (Н. Б. Щавлинский [33]), ситуацию на неоккупированной территории (В. М. Хаданенок [34]), положение иностранных военнопленных и подданнных (А. Л. Самович [35] и С. Н. Рындин [36], морально-боевое состояние российской армии (М. М. Смольянинов [37]), обеспечение обороноспособности г. Гродно (В. Н. Черепица [38]).
Оккупационный режим кайзеровских войск и политику командования 10-й армии изучал польский историк Ю. Туронок, образование и школьное дело – В.В. Ляховский, деятельность партизан – В. Г. Заворошкин [39].
Обобщающие сведения о событиях Первой мировой войны на белорусских землях представлены в коллективных работах по истории Беларуси, а также публикациях учебного, и энциклопедического характера [40].
Как соотносится современное видение Первой мировой войны в белорусской и российской историографиях? Академик-секретарь НАНБ А. А. Коваленя отметил, что некоторые российские исследователи «довольно основательно пересматривают оценки советской историографии, приводят новые факты и цифры, которые позволяют освещать события того периода без идеологических предпочтений», но ряд подходов «порождает впечатление того, что, как и прежде, историографическая «правда» пишется только в Москве» [41].
В «Очерках истории Беларуси», подготовленных сотрудниками Института истории НАНБ в 1994–1995 гг., в курсе лекций «История Беларуси XIX–XX вв.» и других академических и учебных изданиях акцентируется внимание на «разгуле безумного шовинизма» в белорусских губерниях. Для современных российских исследователей это – «проявления патриотизма и жертвенности», а газета «Наша нива» – «газета белорусских националистов». Имеются разногласия по вопросу мобилизации и «жесткого военно-полицейского режима». По мнению наших соседей нельзя ставить знак равенства между кайзеровским оккупационным режимом и реквизициями царской армии. Российские историки считают, что деятелей белорусского национального движения на территории, оккупированной германскими войсками, необходимо считать коллаборантами, поскольку они были подданными Российской империи.
Первая мировая война в белорусской историографии рассматривается как война, которая в основном принадлежит истории России. Для белорусов война стала внешним источником материальных лишений и человеческих жертв. В 4-м томе «Истории Беларуси» утверждается, что следствием немецкого наступления 1915 г. стало размещение по разные стороны линии фронта армий «противников, которые вместе с огромным количеством вспомогательных служб тыловых учреждений методично опустошали край на протяжении трех последующих лет». Русские историки желали бы видеть более «патриотическое» отношение к Западному фронту со стороны белорусских коллег. Почему русской армии отказано выступать в роли защитницы белорусских земель? Почему при описании военных операций 1915–1916 гг. не раскрывается героизм солдат и офицеров Русской армии? [42] Очевидно, Первая мировая война в современной белорусской историографии остается идеологически «чужой» и не связывается с вопросом национальной идентичности белорусов.
Таким образом, белорусские ученые так и не создали комплексное научное исследование по истории Первой мировой войны на белорусских землях, но продвинулись достаточно глубоко в изучении ряда проблем этого феномена ХХ века.
В.А.Белозорович
Военно-историческое наследие Первой мировой войны в Республике Беларусь и Российской Федерации : проблемы изучения, сохранения и использования : сб. науч. ст./Учреждение образования "Гродненский гос. ун-т им. Я.Купалы"; Ред. коллегия: А.Н. Нечухрин, С.А. Пивоварчик, В.А. Белозорович, С.В. Донских, М.В. Мартен.- Гродно : ГрГУ им. Я. Купалы, 2016
