Специфика социально-гуманитарного познания. Познание и ценность, истина и правда

В истории духовной культуры социогуманитарное познание наряду с философией было широко представлено в различных вненауных формах интеллектуальной деятельности – политике, искусстве, правоведении, теологии, публицистике, литературной критике. Этот способ осмысления мировоззренческих проблем человека и общества сохраняется и в настоящее время. Как правило, он инициируется необходимостью практического решения тех или иных текущих задач в сферах морали, политики, правовой регуляции поведения граждан и т. д. Необходимо подчеркнуть, что исследование человека и общества не является самостоятельной целью вненаучного социально-гуманитарного познания: оно – побочный результат того или иного вида практики. Существенной его особенностью является использование накопленного опыта для социализации и инкультурации личности, для освоения ею навыков и умений в некоторых областях профессиональной деятельности – политики, правопорядка, воспитания и т. п. Между тем исследование антропосоциального проблемного поля выступает первоочередной задачей социогуманитарных наук.
Французский ученый О. Конт (1798–1857) – основатель социологии, положил начало традиции научного изучения социогуманитарных явлений. Существенный вклад в развитие наук о человеке и обществе внести В. Гумбольдт, К. Маркс, В. Вундт, В. Дильтей, Г. Зиммель, Э. Дюркгейм, Г. Риккерт, М. Вебер, П. Сорокин, Т. Парсонс и другие ученые. В ХIХ – начале ХХ в. складывается дисциплинарнаая специализация социогуманитарных наук. В качестве самостоятельных областей знания конституируются социально-историческая антропология, социология, политология, история, экономика, культурология, психология, лингвистика с дальнейшей их дифференциацией.
Поначалу социогуманитарное познание заимствует некоторые методы классического естествознания, которое сформировалось раньше. Прежде всего переносятся образцы анализа, описания и объяснения явлений из механики, бывшей тогда лидером естествознания. Так, Ламетри уподобляет человека машине, Сен-Симон заявляет о необходимости приблизить историческое познание к точным расчетам небесной механики. Конт рассуждает о методах социальной механики. Затем в социогуманитарное знание трансплантируются методы биологии. П.Ф. Лиллиенфельд приписывал обществу такие присущие организму признаки, как единство составных частей, целесообразность поведения, специализация органов. Торговлю он рассматривал, например, по аналогии с кровообращением, а деятельность правительства сравнивал с работой головного мозга.
Развернувшаяся в литературе дискуссия о методах социогуманитарных наук убедила, что у них имеется как сходство с естествознанием, так и весьма существенное отличие от него. В. Дильтей указывает на принципиальное расхождение гуманитарных наук, имеющих дело с духовными явлениями, с науками о природе, изучающими естественные процессы. Он замечает, что мы владеем первозданным опытом, где наше “Я” и мир связаны глубинными фундаментальными отношениями. Философ совершенно по-новому поставил вопрос о взаимоотношении субъекта и объекта научной деятельности. Он преодолевает их жесткую дихотомию, характерную для классического естествознания. Дильтей приходит к необычной для классической науки идее, что постижение социального и человеческого миров возможно благодаря нашей погруженности в культурно-историческую действительность, знаки и символы которой служат зримыми свидетельствами происходящих событий. Идеи этого философа явились важным шагом на путях перехода социокультурных наук к неклассической, а затем и к постнеклассической фазам развития. Такое движение они совершают раньше естествознания. Хотя сциентистские тенденции (принимающие за всеобщий эталон научности методы естествознания) проявляются в социогуманитарных науках по сей день, они давно уже не являются единственными, а тем более ведущими.
Развитие современного научного знания о социогуманитарных явлениях и процессах под напором как собственной внутренней логики когнитивной деятельности, так и беспрецедентных событий новейшей истории, как-то: нарушение в результате антропогенного влияния гомеостаза биосферы, чреватое если не прекращением жизни на нашей планете, то устранением ее мыслящей составляющей, трансмутация техногенной цивилизации с переходом в новый режим функционирования, последствия которого трудно предсказуемы, генетическое ослабление человеческой популяции, создающее угрозу физическому выживанию людей, нарастание трудностей во взаимоотношениях между локальными цивилизациями – западноевропейской, североамериканской, латиноамериканской, исламской, дальневосточной и восточнославянской, развертывание борьбы за естественные и интеллектуальные ресурсы жизнедеятельности, происходит при существенном обогащении его методологического потенциала и повышении социальной значимости. Для белорусской науки, как и для науки других посткоммунистических государств положение осложняется тем, что в мировой практике отсутствует опыт трансформации обществ социалистического типа. Между тем «ни постмодернистская, ни неомодернистская теории не объясняют сложностей и особенностей задач, стоящих перед посткоммунистическими странами, не характеризуют перспективу их развития с учетом их специфики и не позволяют управлять процессами изменений в этих странах»1. Неомодернизация – это догоняющая модель развития, означающая следование образцам техногенной цивилизации. Такое развитие является опаздывающим: оно обрекает общество на роль социального аутсайдера. Постмодернизм предполагает использование традиционных ценностей для формирования новейших социальных институтов2. Трудности реализации этого проекта в Беларуси и других постсоветских странах состоят в том, что резкая смена в 1917 и 1991 гг. способа социального развития сопровождалась утратой многих наработанных веками ценностей.
Очевидно, философская рефлексия социогуманитарного знания в наше время имеет уже не только академический интерес: она жизненно необходима для самоопределения и отдельной личности, и коллективных субъектов при выборе способов и характера социальных действий, она нужна также для выстраивания тактики и стратегии культурно-цивилизационного развития общества в столь сложных условиях современности.
У истоков ХХI столетия возникает спектр глубоких философских проблем развития социогуманитарных наук. В осмыслении с учетом нынешних реалий нуждаются такие фундаментальные проблемы, как специфика объекта и субъекта наук о человеке и обществе, корреляция социальной онтологии и социальной антропологии, сущность социальных действий людей, верификация социогуманитарного знания.
Объект социогуманитарных наук отличается значительно большей сложностью, чем объект естествознания. Его вычленение и изучение требует конкретизации общего представления об объекте познания, где он предстает как то, на что направлена активность познающего субъекта и который выступает как нечто внешнее субъекту. В широком смысле объектом социогуманитарного познания является антропосоциальная система, где человек изначально оказывается существом общественным, а общество есть социальное единство взаимодействующих людей с рядом интегральных свойств, присущих только ему в целом – экономическая деятельность, образовательный процесс и т. п.
Таким образом, антропосоциальная система как объект научного исследования отличается человекоразмерным характером. Ее постижение предполагает не только анализ онтологии общества – способов природопользования, организации социальных институтов, особенностей социальной структуры, специфики форм общественного сознания и содержания менталитета, но также исследование социальной антропологии – мировоззрения, языка, стиля мышления, интуитивных прозрений, потребностей, желаний, волевых устремлений индивидов. Двуединство социальной онтологии и социальной антропологии, объективных и субъективных факторов общественной жизни людей позволяет раскрыть необходимые условия самоорганизации и саморазвития антропосоциальной системы.
Итак, специфика объекта познания социогуманитарных наук заключается в присущем ему противоречивом единстве человека и общества. Существенной чертой такого объекта является то, что человек в границах антропосоциальной системы выступает как активный агент оценивающий и предметно-преобразовательной деятельности. Присутствие в социальной системе человека-субъекта, способного ориентироваться в жизненном мире, выстраивать иерархию преференций и осознанно действовать становится основой управляемых социальных процессов.
Дисциплинарное строение общество- и человекознания определяет детализацию объекта. Так, социология изучает деятельность отдельных социальных институтов и социальных групп в пределах общества как целостного образования; социально-историческая антропология изучает образ жизни человека, его нравы и стиль мышления в их связи с конкретными социокультурными условиями и их историческим развитием. В социогуманитарных науках выделяются фундаментальные и прикладные дисциплины. Такие дисциплины, как философия, экономика, социология, правоведение и психология, являются фундаментальными науками, а формальная логика, менеджмент, конфликтология, административное право, психология труда – прикладными.
Особое место среди социогуманитарных наук занимает философия. Она осуществляет мировоззренческий синтез не только материала частных наук, но и вненаучных форм знания (обыденного опыта, религии, искусства). Это делает ее интегральной формой социогуманитарного знания, обеспечивая единство человеческого опыта. Конкретные социально-гуманитарные науки разрабатывают знание об отдельных сторонах бытия человека в обществе, рассматривая человека, то как экономическое, то как политическое, то как креативное, то как воспитуемое, то как играющее существо. Между тем философия стремится к теоретическому воспроизведению человека как целостной личности в многообразии ее свойств, которая необходимым образом включена в систему общественных связей и отношений, формируемых самими же людьми.
Современная философия пересматривает представление классической гносеологии о субъекте познания как мыслящей вещи. Такая натурализация субъекта была присуща, в частности, Р. Декарту. Подвергается критике и другая крайность новоевропейской гносеологии, сводившая субъект к сознанию. Дж. Беркли, например, полагал, что единственной исходной основой знаний являются чувственные впечатления. Сейчас под субъектом социогуманитарного познания понимается активный деятель, осуществляющий процесс познания в конкретных условиях с характерными для них формами мышления, методами анализа явлений, социальными установками, жизненными принципами и идеалами культуры. Выявляется несостоятельность классического представления о внеположенности субъекта и объекта социогуманитарного познания.
Субъект познания принадлежит к той же антропосоциальной системе, что является объектом исследования. Он ангажирован данной культурой, развивается и формируется под влиянием социально-исторических обстоятельств. Однако воздействие на него культуры и социума не фатально. Субъект автономен: он выбирает методы, идеалы и принципы познавательной деятельности, определяет критерии истинности знаний. Более того, субъект способен разрабатывать и новые способы познания человека и общества, адекватные изменяющимся условиям бытия человека в мире. Те из них, которые подтверждают свою эффективность и оказываются социально востребованными, входят в тезаурус социогуманитарного познания. Происходит постоянный процесс интериоризации и экстериоризации идеалов организации, описания и объяснения социогуманитарного познания.
Выделяют эмпирического субъекта, каковым предстает реально действующий человек, владеющий необходимыми знаниями, умениями и навыками, коллективных субъектов в виде различных научных сообществ и трансцендентального субъекта как совокупности идей, форм и средств познания, присущих обществу в целом. В последнем случае субъектом познания нередко называют все общество.
Наличие трансцендентального субъекта означает интерсубъективность гносеологических отношений, реализуемую через коммуникацию отдельных субъектов. Существенное значение трансцендентальной стороны познания состоит в расширении смыслового поля социогуманитарных знаний1. Классическая схема познания, сводившая данный процесс к субъектно-объектным отношениям (S     O) сейчас значительно усложняется. Учитывается парадоксальный характер антропосоциальной системы. Человек и общество образуют в ней единое целое, а следовательно, онтологически она представляет особый объект. Вместе с тем функционально и отдельный человек, и его различные общности, а в определенном смысле и общество в целом предстают не только как специфические объекты, но также как субъекты. Причем субъект позиционирует себя в зависимости от характера социальных отношений, в которые он включается, либо как субъект познания, либо как субъект оценки, либо как субъект социального действия.
Конкретизация процесса социогуманитарного познания убеждает, что определенный субъект познания формирует свое отношение к объекту исследования, вступая в интеракции с другими гносеологическими субъектами как одного с ним уровня (межындивидуальные связи ученых), так и с субъектами других уровней (ученый – научный коллектив). В результате процесс познания приобретает форму субъектно-объектно-субъектных отношений.
Такая схема адекватна сложному характеру социогуманитарного познания, вовлекающего в процесс исследования и объективно-предметные элементы антропосоциосистемы, и духовно-ментальные структуры, и спектр социальных действий. Это позволяет рассматривать явления культуры и исторические события не только со стороны их воплощения в различных социальных структурах – производственной, экономической, политической и т. д., но и как порождение специфического отношения людей к своему жизненному миру – ценностным ориентациям, мотивам, нормативным императивам и т. д., наконец, как результат творческой преобразовательной деятельности в материально-производственной, социально-управленческой и других сферах.
Многие исследователи – К. Маркс, Х. Плеснер, А. Гелен, Ж.-П. Сартр и др. – обращают внимание на одну принципиальную особенность бытия человека – утрату им естественного способа существования, которая диктует ему необходимость постоянного самоутверждения – возобновляющегося выхода за достигнутые пределы жизнеустройства, освоения новых областей природы и собственное обновление. Отсюда фундаментальность проблемы социального действия.
Начала традиции научному исследованию проблемы социального действия положил немецкий философ и социолог М. Вебер (1864–1920). Он отстаивал мысль, что действие конкретного человека тогда социально, когда его смысл соотносится с поведением других людей. Ученый полагал, что устойчивые смысловые связи субъектов объединяют усилия людей при решении общих задач. Продуктивным оказалось выдвинутое им требование учитывать при исследовании социальных действий систему ценностей, ориентирующих субъектов в культурно-историеской ситуации и направляющих их поступки. Он подчеркивал также необходимость анализа целевой детерминации человеческих действий. Вебер показал, что важной стороной познания человеческих поступков и социальных процессов является теоретическое воспроизведение мотивов, которые лежат в их основе. Но, признавая влияние ценностно-смысловых установок на поведение субъектов, ученый противопоставлял целерациональные и ценностно-рациональные действия. Между тем последующее развитие философии и науки продемонстрировало их тесную взаимосвязь.
Решая проблему социальных действий применительно к локальным областям человеческой практики, социогуманитарные науки сталкиваются с комплексом глубоких вопросов, нуждающихся в основательной философской рефлексии. Что собой представляет социальное действие? Каковы его структура и механизм реализации? Какое место в таких действиях принадлежит ценностям и как они регулируют поведение людей? Что служит инструментами преобразования внешнего мира и как обеспечить над ними контроль?
Социальное действие есть сугубо человеческая форма активности. Сравнивая ее с активностью животных, мы видим их принципиальное отличие. Активность животных имеет витальное происхождение: поиск пищи, обеспечение безопасности, уход за потомством и т. д. Показательно использование животными только того, что они находят в природе, хотя животные способны заметно изменять предметы природы своими естественными органами – бобры, например, возводят плотины на небольших реках, увеличивая площадь водоемов. Но поведение животных носит чисто потребительский характер. Между тем люди действуют не просто целесообразно, что присуще и животным, а целенаправленно. Они обустраивают с помощью орудий жизненную среду: возводят дома, обрабатывают поля и снимают выращенный урожай, прокладывают дороги и перевозят по ним на машинах пассажиров и грузы. Действия людей креативны и надбиологичны. Они создают рукотворный мир вещей и социальных структур.
Социальное действие представляет собой целостный процесс ценностно мотивированного преобразования предметов природы и общественных структур, осуществляемый в пространстве культурных традиций, идеалов и норм. Кумулятивным результатом социальных действий является инкультурация человека и развитие его индивидуально-личностных качеств.
Философия раскрывает парадоксальный характер социальных действий. В процессе активного освоения жизненной среды люди так приспосабливатся к социальной ситуации, что адаптируют к себе сами условия существования. Действия людей отличаются целенаправленностью и альтернативностью. Хотя исходящая от самих людей активность не исключает конфликта интересов и расхождение субъективных устремлений с объективными возможностями, ценностно мотивированное поведение является важным условием достаточно успешного решения экономических, политических, социальных и других проблем.
Познавательные действия – это одна из разновидностей социальных действий. Не случайно высказывается суждение, что «истина … может быть истолкована не как воспроизводство (слепок) объекта в знании, а как характеристика способа деятельности с ним»1. Вполне объяснимо, что постижение человекоразмерных объектов требует корректировки понятия истины и методов верификации знаний. Включенность субъекта в систему социальных отношений означает, что объект интересует его не в своей отстраненности от жизнедеятельности людей, а в той мере, в какой он отвечает их потребностям и целям.
В постнеклассическом социогуманитарном знании утверждается интервальная методология1 поиска достоверного знания. Ее достоинство состоит прежде всего в системном понимании истины. Признается влияние на результат познания некоторого комплекса взаимосвязанных факторов – когнитивных, материально-производственных, экономических, культурогенных, институционально-властных и других. В расчет принимается также исторический характер познающего субъекта, его связь с определенной эпохой, у которой имеются свои идеалы строения знания и специфические методы описания и объяснения явлений. Но гносеологическая значимость разных факторов считается не равноценной. В зависимости от соотношения элементов в исследуемой социокультурной ситуации отдельные из них занимают в теории доминирующие позиции. Так, при анализе октябрьских событий 1917 г. в России, обусловивших переход общества от самодержавия к советской форме организации власти, среди множества факторов данного процесса в качестве преобладающего чаще всего философы, политологи и историки называют политику.
Таким образом, интервальная методология социогуманитарного познания включает в процесс познания комплекс существенных факторов и осуществляет ранжирование их гносеологической значимости, что способствует объективности и адекватности теоретической реконструкции предмета исследования. Эта методология признает объективность содержания как абсолютных, так и относительных элементов знания. Относительность знаний видится в том, что осмысленное высказывание признается оправданным только в определенном интервале абстракций. В частности, при анализе социальной структуры общества понятия «каста», «сословие», «класс» и «страта» задают разные модели строения общества, каждая из которых имеет свои границы применимости. Между тем абсолютное содержание знаний означает наличие в нем некоторых инвариантов и констант. Это может быть либо внутриинтервальное знание, либо знания из разных интервалов, но объединенные общим смыслом, либо, наконец, знания, которые формируются при разработке более общей теории2.
Интервалообразующими факторами выработки достоверного знания могут быть производственные отношения, социальные институты, структура потребностей, традиции, юридические нормы и т. д. Опираясь на них, и в соответствии с собственным положением в мире субъект конструирует модель исследуемой действительности. В науке возможны разные способы описания одного и того же объекта. Наглядным подтверждением сказанного служат культурогенная концепция развертывания истории Г.В.Ф. Гегегля и материалистическое понимание истории К. Маркса. Важно только, чтобы они были осмысленны, логически непротиворечивы, практически эффективны и совместимы с уже обоснованным знанием. 
В ходе научной коммуникации осуществляется апробация выдвинутых альтернатив. Научное сообщество достигает консенсуса, отдавая педпочтение теории, которая имеет более основательную фактическую базу и является логически корректной. Однако открытый характер научного знания о человеке и обществе, эволюция самой антропосоциальной системы, историчность и развитие субъекта познания убеждают, что ни одна теория не может быть окончательной.