22 июня 1941 года нацистская Германия, нарушив договор о ненападении, внезапно, без объявления войны нанесла по Советскому Союзу мощный удар. Этот день вошел в историю нашей страны трагической датой, стал днем начала неимоверно тяжелой войны советского народа против фашизма, справедливо названной Великой Отечественной войной. Военно-политическое руководство Германии, сосредоточив против СССР основные вооруженные силы, планировало путем нанесения сокрушительных ударов на широком фронте и на большую глубину, разгромить Советские Вооруженные Силы и добиться победы в течение 4-5 месяцев [4].
Осуществление плана «Барбаросса» началось на рассвете 22 июня 1941 г. широкими бомбардировками с воздуха крупнейших промышленных и стратегических центров, а также наступлением сухопутных войск Германии и её союзников по всей европейской границе СССР [7]. Общая стратегическая задача плана «Барбаросса» заключалась в том, чтобы «нанести поражение СССР в быстротечной кампании ещё до того, как будет закончена война против Англии». В основу замысла была положена идея «расколоть фронт главных сил русской армии, сосредоточенной в западной части страны, быстрыми и глубокими ударами мощных подвижных группировок севернее и южнее Припятских болот и, используя этот прорыв, уничтожить разобщённые группировки вражеских войск» [3].
За несколько первых дней немецкие войска продвинулись на десятки и сотни километров. На центральном направлении в начале июля 1941 г. была захвачена вся Беларусь и немецкие войска вышли на подступы к Смоленску, на северо-западном занята Прибалтика, 9 сентября блокирован Ленинград. На юге гитлеровские войска оккупировали Молдавию и Правобережную Украину. Таким образом, к осени 1941 г. был осуществлен гитлеровский план захвата огромной территории европейской части СССР [7].
Нападение фашистской Германии застало Советские Вооруженные Силы в периоде стратегического развертывания, когда его мероприятия были начаты, но ни одно к началу войны не завершилось. В наиболее тяжелом положении оказались Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты, развернутые на основе Прибалтийского, Западного и Киевского военных округов. Войска этих фронтов приняли на себя удары главных группировок войн противника.
В первые месяцы войны Красная Армия потерпела тяжелые поражения и понесла большие потери. Уже к исходу первого дня нападения Германии танковые группировки противника на многих участках фронта вклинились вглубь советской территории от 25 до 35, а местами до 50 км. К 10 июля вражеские войска продвинулись на решающих направлениях от 380 до 600 км. Красная Армия понесла большие потери. Противнику удалось разгромить 28 советских дивизий и более 72 дивизий понесли потери в личном составе и боевой технике от 50% и выше. Общие потери Красной Армии только в дивизиях, без учета частей усиления и боевого обеспечения, за это время составили около 850 тыс. человек, до 6 тыс. танков, не менее 6,5 тыс. орудий калибра 76 мм и выше, более 3 тыс. противотанковых орудий, около 12 тысяч [4].
В чем же причина этих тяжелых поражений Красной Армии? Имеется целый комплекс объективных и субъективных факторов, которые обусловили ход боевых действий в начальный период войны. Прежде чем перейти к обсуждению основных причин, которые привели к временным неудачам войск Красной Армии, хотелось бы предоставить информацию о мнении самого Сталина по поводу сложившейся ситуации в 1941 году.
И. В. Сталин объяснял поражения Красной Армии в начале войны следующим образом. Он выделял нации агрессивные, стремящиеся к военному переделу мира, и нации миролюбивые, которые не хотят войны. Агрессивные нации, планируя войну, заранее переводят все свое хозяйство на военные рельсы, во много раз увеличивают численность армии, насыщают ее новейшей техникой и в результате к началу войны имеют готовую «армию вторжения», и вся их экономика работает на нужды войны. Нации миролюбивые, в силу своего стремления к миру, не могут проводить тотальную мобилизацию, и поэтому их меры по подготовке к войне носят частичный характер, а все хозяйство в целом работает в режиме, приближенном к режиму мирного времени. К началу войны миролюбивая нация имеет лишь «армию прикрытия мобилизации», задача которой - сдерживать наступление врага до тех пор, пока проводится мобилизация в стране, ставшей жертвой агрессии. В начале войны неизбежно отступление и потеря части территории, вследствие превосходства «армии вторжения» над «армией прикрытия мобилизации». Иногда к началу войны миролюбивые нации не имеют даже удовлетворительной «армии прикрытия мобилизации», что приводит к поражению в войне [4].
Одной из часто называемых причин неудач Красной Армии указывается превосходство гитлеровской Германии по военно-экономическому потенциалу, однако современные исследователи сходятся во мнении, что силы обеих армий были примерно равны.
Расположение войск и соотношение сил по состоянию на 21 июня 1941 года.
Вооруженные силы фашистской Германии перед нападением на Советский Союз насчитывали 8,5 млн. чел. В сухопутных войсках (5,2 млн. чел.) имелось 179 пехотных и кавалерийских, 35 моторизованных и танковых дивизий и 7 бригад. Из них были развернуты против СССР 119 пехотных и кавалерийских (66,5%), 33 моторизованных и танковых (94,3%) дивизий и две бригады. Кроме того у границ Советского Союза приводились в боевую готовность 29 дивизий и 16 бригад союзников Германии — Финляндии, Венгрии и Румынии. Всего в восточной группировке войск фашистской Германии и её союзников насчитывалось 5,5 млн. человек, 47,2 тыс. орудий и минометов, 4,3 тыс. танков и около 5 тыс. боевых самолетов. На вооружении вермахта находились также трофейные танки Чехословакии и Франции.
В Советских Вооруженных силах к началу войны имелось 303 дивизии и 22 бригады, а всего к июню 1941 г. в армии и на флоте в наличии было 4,8 млн. чел. личного состава , 76,5 тыс. орудий и минометов, 22,6 тыс. танков, около 20 тыс. самолетов. В западных военных округах размещались 166 дивизий и 9 бригад, в них насчитывалось 2,9 млн. человек, 32,9 тыс. орудий и минометов (без 50-миллиметровых), 14,2 тыс. танков, 9,2 тыс. боевых самолетов. Это немногим более половины всего боевого и численного состава Красной Армии и Военно-Морского Флота [2].
Из числа 2,9 миллионов солдат и офицеров в западных округах 800 тысяч было призвано в мае 1941 г. и к 22 июня находилось в строю менее месяца. Правда, призваны были резервисты, т. е. ранее служившие в армии. Однако без применения их знания и навыки быстро терялись, и их нужно было учить практически заново. К тому же их подготовка имела место давно, и не соответствовала техническому состоянию армии к лету 1941 г., что требовалоих переучивания. Но и подавляющее большинство остальных солдат и офицеров не имели никакого боевого опыта. А германские пехотные части имели самый разнообразный боевой опыт - от Польской кампании до операций на Балканах. Следовательно, германская пехота по опыту и выучке превосходила советскую.
На начальном этапе войны и в германской, и в советской армиях основная масса пехотинцев была вооружена винтовками. Однако, в немецких войсках, в отличие от советских, на вооружении имелись автоматы. При этом автоматами вооружалась в основном моторизованная пехота, десантные части, а также лучшие пехотные подразделения. Как показал опыт войны, эти части навязывали советской пехоте ближний бой, где превосходство автоматического оружия и лучшая выучка давали немецким войскам огромное преимущество. Численность немецкой пехоты в 2 раза превосходила численность советской. Таким образом, превосходство агрессора в пехоте следует признать подавляющим.
По численности танков соотношение сил может быть оценено как незначительное превосходство СССР, так как танки Т-34 и КВ сильно превосходили немецкие образцы. Однако старые советские машины были хуже немецких и имели крайне ограниченные моторесурсы, т. е. были почти предельно изношены. Подавляющее большинство этих машин было потеряно в первые дни войны, причем многие из них - не в боях. Их бросали вследствие неисправностей или разбирали на запасные части для ремонта оставшихся машин.
Из примерно 1,5 тыс. новых советских самолетов большая часть истребителей была равна по качествам немецким (ЛАГГ-3, ЯК-1), некоторые хуже (МиГ-3), тактические бомбардировщики - несколько лучше, а штурмовики - намного лучше немецких. Старые самолеты катастрофически уступали немецким и имели очень ограниченные моторесурсы. Однако, следует отметить, что в истребительной авиации куда большее значение, чем в других видах авиации и родах войск, имеет боевой опыт летного состава. В этом отношении немецкая истребительная авиация значительно превосходила советскую, в ее составе было большое количество «асов». Учитывая это обстоятельство, приходим к выводу, что немецкая авиация имела большие возможности для быстрого захвата преимущества в воздухе и прочного его удержания. Поэтому германское превосходство в авиации следует расценивать как подавляющее.
Количество артиллерии и минометов в германских войсках превосходило советский показатель примерно на 30%. В качественном отношении они были примерно равны. Следовательно, в артиллерии и минометах соотношение сил может быть оценено как ограниченное превосходство Германии.
Таким образом, при незначительном перевесе советских войск в тяжелом вооружении и ограниченном перевесе немецко-фашистских войск в артиллерии, силы агрессора имели подавляющее превосходство в авиации [1].
Просчеты советского руководства в ожидании направления главного удара противника.
В октябре 1940 года были приняты решения о стратегическом развертывании советских вооруженных сил на западе и на востоке. Наркомату обороны СССР было поручено разработать два плана стратегического развёртывания: южный (к развертыванию главных сил Красной Армии южнее Брест-Литовска) и северный (соответственно севернее).
Оба эти варианта позднее, в январе 1941 года, проверялись на оперативно-стратегических командно-штабных играх, к которым привлекался нарком обороны, начальник Генерального штаба, начальники Главного и Центрального управлений, командующие войсками и начальники штабов округов, командармы и другие высшие военачальники.
На основе этих «игр» в марте 1941 года был принят уточнённый вариант плана стратегического развёртывания. В этом документе высшее военное руководство СССР отдало приоритет южному варианту. В плане было указано, что противник развернет главные силы к югу от Полесья с целью нанести удар в направлении Бердичев – Киев и захватить Украину. Один этот факт опровергает всевозможные измышления на тему того, что советская разведка получила копию плана «Барбаросса». Известно, что в соответствии с этим планом Красная Армия действует вопреки плану «Барбаросса», поскольку главный удар нанесла группа «Центр» на западном направлении, через Минск – Смоленск на Москву[5].
Просчет военно-политического руководства СССР в оценке сроков нападения фашистской Германии и проблема внезапности.
Одной из главных причин неудач военные эксперты называют просчеты военно-политического руководства страны в оценке сроков нападения фашистской Германии на Советский Союз. Несмотря на регулярное с середины 1940 года поступление сведений от советской разведки о подготовке фашистской Германии к нападению на СССР, Сталин не исключал возможности, что в 1941 году войны можно будет избежать и различными политическими маневрами оттянуть ее начало до 1942 года. Из-за опасения спровоцировать войну, советским войскам не ставилась задача на приведение в полную боевую готовность приграничных округов. Только в ночь на 22 июня, когда сигналы о готовящемся нападении стали чрезвычайно тревожными, Сталин разрешил наркому обороны С.К.Тимошенко и начальнику Генерального штаба Г.К.Жукову передать директиву о приведении войск в боевую готовность. Однако эта мера сильно запоздала и войска до начала нападения противника не заняли предназначенных оборонительных рубежей, позиций.
Из 75 стрелковых дивизий северо-западного, западного и юго-западного фронтов более трети находилось в движении, совершали марши к новому мету дислокации или в районы сосредоточения, 20 дивизий требовали доукомплектования от 25 до 50% [4].
В результате, советские войска находились фактически на положении мирного времени, что во многом предрешило неудачный исход приграничных сражений 1941 года [6].
Вооруженные силы СССР не готовились к обороне. В советском руководстве господствовало убеждение, что война со стороны СССР будет наступательной, пройдет на чужой территории и закончится победой, достигнутой «малой кровью». Советская военная доктрина была выражена в проекте Полевого устава 1939 года: «Если враг навяжет нам войну, Рабоче-Крестьянская красная армия будет самой нападающей из всех когда-либо нападавших армий. Войну мы будем вести наступательно, перенеся ее на территорию противника. Боевые действия Красная армия будет вести на уничтожение, с целью полного разгрома противника». Если не приписывать Сталину иррациональность действий накануне войны, приходится признать, что у него была какая-то вполне веская причина не готовиться к оборонительной войне против Германии. О том, какой расчет двигал тогда Сталиным, историки спорят до сих пор. В.Суворов считает, что Сталин не успел первым напасть на Германию и планировал это сделать 6 июля 1941 г. Критика со стороны его оппонентов по этому поводу вполне справедлива[3]. Сталин не мог «развязать неспровоцированную агрессивную войну» и отдать приказ о начале военных действий против Гитлера. Нужен был повод. Идеальным вариантом стало бы нападение Германии. Зная соотношение сил накануне войны на границе, любой аналитик сделал бы только один вывод — неминуемое поражение Вермахта в самом начале войны. Именно поэтому в обращении Молотова 22 июня не было ни тени сомнения в неизбежном и быстром поражении агрессора. Вот тогда, уже как жертва агрессии, Красная армия и должна была нанести «сокрушительный удар», положив начало «освободительному походу» в Европу.
Красная Армия была обескровлена репрессиями против командного состава (1936-1939 гг.).
Репрессии по отношению к командному составу и различного рода чистка отрицательно повлияли на боевую готовность Красной Армии. Были сменены все командующие войсками военных округов, 90% их заместителей, начальников родов войск и служб, 80% руководящего состава корпусного и дивизионных звеньев, 91% командиров полков и их заместителей. То есть пострадало подготовленное звено командиров, восстановить которое в короткие сроки было чрезвычайно трудно. Репрессии в немалой степени обусловили недостаточный качественный уровень командного состава. На заседании руководящего состава РККА в декабре 1940 года В.Н.Курдюмов сообщил: «Последняя проверка, проведенная инспектором пехоты, показала, что из 225 командиров полков, привлеченных на сбор, только 25 человек оказались закончившие военное училище, остальные двести человек - это люди, окончившие курсы младших лейтенантов и пришедшие из запаса». В целом к началу войны только 7% командиров имели высшее образование, до 37% не прошли полного курса обучения даже в средних военных учебных заведениях.
Достаточно ощутимы были и психологические последствия репрессий, которые порождали неуверенность командного состава, боязнь самостоятельно принимать ответственные решения [4].
Тактическая подготовка командного состава Красной Армии.
В системе управления Вооруженными силами Красной Армии непрерывно происходили перестановки руководящего состава в центральном аппарате и военных округах. Так, за пять предвоенных лет сменилось четыре начальника Генштаба. За полтора года перед войной (1940-1941 годы) пять раз (в среднем через каждые 3-4 месяца) сменились начальники управления ПВО, с 1936 по 1940 год сменилось пять начальников разведывательного управления и др. Поэтому большинство должностных лиц не успевали освоить свои обязанности, связанные с выполнением большого круга сложных задач перед войной.
Командный состав немецкой армии к этому периоду приобрел необходимые практические навыки в управлении войсками, в организации и ведении крупных наступательных операций, в использовании на полях сражений всех видов боевой техники и вооружения. Немецкий солдат обладал боевой выучкой. Как показали события первых недель войны, наличие у немецкой армии боевого опыта сыграло немаловажную роль в первых успехах фашистских войск на советско-германском фронте [6].
Предвоенная реорганизация Красной Армии и её незаконченность.
Перед войной началась крупная организационно-техническое реформирование советских вооруженных сил, которое планировалось завершить до 1942 года. Началась радикальная перестройка системы оперативной, боевой и политической подготовки. И здесь были допущены крупные просчеты. Создавались чрезмерно громоздкие соединения и объединения без учета реальных возможностей оснащения их современным вооружением и укомплектования кадрами. Сроки окончания формирования большинства новых соединений оказались нереальными. В результате к началу войны значительная их часть не удалось сформировать, оснастить техникой и обучить. Так случилось, например, с почти одновременно формировавшимися новыми механизированными корпусами, многие из которых оказались небоеспособными.
Советские войска были не полностью укомплектованы командным и рядовым составом, а также танками, самолетами, зенитными орудиями, автомобилями, средствами тяги для артиллерии, подвоза горючего, ремонта техники и инженерным вооружением [6].
Таковы основные причины временных неудач Красной Армии в начальный период Великой Отечественной войны. Однако, несмотря на успехи вермахта в первые месяцы войны, усилившееся сопротивление советских войск помешало выполнению стратегических задач агрессоров. В частности, битва за Смоленск (10 июля - 10 сентября 1941) задержала немецкое наступление на Москву на 2 месяца. Московская операция развернулась на огромном пространстве, границы которого на севере проходили по реке Волге, от Калязина до Ржева, на западе — по рокадной железнодорожной линии Ржев — Вязьма — Брянск (до Дятькова), на юге — по условной линии Ряжск — Горбачёво — Дятьково. С 30 сентября 1941 года по конец апреля 1942 года длилась битва за Москву. Уже 5-6 декабря началось контрнаступление Красной Армии под командованием Жукова. Враг был отброшен от Москвы на 100-250 км. Таким образом, был развеян миф о непобедимости немецко-фашистской армии и сорван план «Барбаросса» – план молниеносной войны [7].
Д.О. Радкевич
